Индустрия
«Путаю педали». Смыслы налоготворчества
Избыточно комфортное, роскошное бытие призвано, наверное, определять сознание преуспевающего россиянина. На деле как только появляются деньги, чуть ли не первой покупается статусная машина. Нет машины – статус не обозначен, и персонаж сразу смотрится чужаком. Причиной тому даже не молодость капитализма, а исторические предпосылки. Так уж вышло, и только когда выкосили всю европеизированную аристократию, это стало настолько бросаться в глаза. Как писал в небезызвестных мемуарах барон Николай Врангель, батюшка его, будучи одним из богатейших и знатнейших промышленников Империи, заметной фигурой в национальной экономике, для поездки семьи из петербургского особняка на дачу использовал наемных лошадей. Аутсорсил логистику, проще говоря, избегал лишних трат и неуместных роскошеств как рачительный управленец. Не чета начальникам последующих эпох, на генетическом уровне помнящим нищету и порку и мечтающим ударить трехэтажным особняком по крепостному праву за всех своих настрадавшихся предков. Положить жизнь, но разобраться с классовыми обидами.
Современные эффективные менеджеры ездят на метро - пробки такие, что в подземку спускаются даже руководители корпораций. Правда, эти руководители обычно иностранцы, а компании их иностранные практически всегда. Ну и пусть, Врангель тоже, знаете, не Иванов. Российские управленцы из всех сфер не сговариваясь предпочитают дорогую служебную иномарку с водителем. У всех на виду разворачивается дискуссия по поводу требования ста тысяч человек поумерить разгул русского духа и прекратить закупки служебных авто за неприличные суммы. По былинным канонам русский дух обязан одержать победу. Личный автопарк наших деловых людей поражает воображение не меньше служебного – в столице зарегистрированы более 8 тысяч машин дороже 5 млн. рублей. Пара сотен самых выдающихся экземпляров могла бы блистать на какой-нибудь Всероссийской выставке достижений американского, итальянского и немецкого автопрома в Эрмитаже.
Столичные власти резонно решили обратить статусные повадки отдельных жителей ближайшего Подмосковья на благо всех москвичей и ввели так называемый налог на автороскошь. Суть такова, что к текущим ставкам налога, зависящим от количества лошадей, со следующего года начнут применяться поправочные коэффициенты, если машина стоит дороже 3 млн. рублей. Величина коэффициента будет меняться в зависимости от года выпуска и цены авто. Порядок расчета средней стоимости машины определит Минпромторг. Перечень моделей, попадающих под повышающий коэффициент, появится на сайте министерства к марту. Понять порядок сумм можно уже сейчас, методика начисления нового налога известна. Мы посчитали, что, например, обладатель нового полноприводного Бентли Континенталь GT W12 с бензиновым шестилитровым двигателем заплатит 450 рублей за каждую из 575 «лошадей» или 259 тысяч рублей за всю конюшню. Судя по известному рекламному постеру Бентли, сделанному в период горячих медийных войн автопроизводителей, их владельцам вся эта мирская суета совершенно безразлична, они как ездили, так и будут ездить на любимых автомобилях. А вот нам, простым москвичам, будет приятно - поступления от нового транспортного налога московская мэрия поручила направлять на развитие общественного транспорта.
Вот только не успели чернила высохнуть, как федеральные власти декларируют нечто другое: в перспективе нужно стремиться к отмене транспортного налога, увеличивая акцизы на бензин. Подобная инициатива уже звучала в 2010 году, когда Госдума предложила включить транспортный налог в стоимость топлива и перестать взимать его отдельно. Понятное дело, тяготы роста акцизов ощутят владельцы «Жигулей» и «Рено», а не «Бентли» и «Ягуаров». По статистике по Москве ежедневно ездит 3 миллиона легковых автомобилей, всего на учете в городе стоит около 4 миллионов. Подавляющее большинство - рядовые российские машины и простые иномарки.
Расклад печалит, но еще более скверно, что он выдает непонимание истинного смысла нашей страны как уникального места выживания людей в суровых условиях. Мы десятилетиями твердим о красной икре, осетрах-пушнине, лесах и недрах с океанами полезных ископаемых. Все это не главное вообще. Главное каждому из нас рассказывал школьный учитель географии, но оно почему-то улетучилось из голов: страна наша на 65% расположена на территории вечной мерзлоты, на границе с которой, на площади примерно 5 млн. квадратных километров, между тундрой и степями, ютятся сто сорок миллионов человек. Температурный разброс в течение года достигает ста градусов, и как минимум на шесть месяцев топливо становится важнее пищи.
Долететь из Москвы до Комсомольска-на-Амуре и вернуться обратно обойдется в 30-60 тысяч рублей - в полтора-два раза выше средней зарплаты по стране. В последние 20 лет закрылись десятки местных аэропортов. Низкое проникновение железнодорожных сетей делает их недоступными для жителей отдаленных поселений чисто физически, не говоря уже о неподъемной цене. О ней молчаливо свидетельствует появление на сайте РЖД опции покупки билета в кредит. Государственное субсидирование тарифов на пассажирские перевозки на востоке страны очень помогало, но потом кому-то понадобилось симулировать рынок там, где его нет и не будет из-за отсутствия рентабельности. В общем, как в старые добрые времена из легкодоступных средств передвижения людям остался личный транспорт. Благо есть еще машины, которые можно отремонтировать своими руками, а значит главная расходная статья – топливо.
В общем, нельзя в России удорожать бензин. Без личного транспорта всякая социальная жизнь на периферии окончательно замрет в анабиозе, еще притормозит экономика. Рентабельность перевозок мелких партий груза снизится, малый бизнес получит дополнительное обременение. Кстати, в следующем году по официальным заявлениям бензин подорожает на 6-10% безо всякой отмены транспортного налога.
Повинны в искривлении смыслов снова не нынешние власти и политтехнологи, охочие до сиюминутных эффектов, а исторические предпосылки. Государственное наше управление выросло из московского, которое в 16 веке развилось из удельного. Это когда каждый князек имеет удел и воспринимает его как собственное хозяйство. Поэтому все, что есть в уделе, служит для эксплуатации на благо своего хозяина. Не удивительно, что и жители уезда воспринимались не как подданные и самоценное общество, а как тягловая сила, такую эксплуатацию обеспечивающая. «Правительственные действия, имеющие целью охрану права и общественного благосостояния, поддержание законного порядка, как-то: суд, полиция, даже частью самое законодательство, рассматривались как доходные статьи княжеского хозяйства, были сопряжены с известными сборами в пользу правительства и его агентов; так произошли все те пошлины судебные, торговые, свадебные и другие, какие поступали в княжескую казну или на содержание отдельных управителей удельного времени», - пишет Ключевский. Вот же она, преемственность смысловых конструктов, зря говорят, что порвалась связь времен.
